ГАЗЕТА РУСЬ ЗАПОРОЖЬЕ

Отношения украинском и крымско-татарского народов на протяжении столетий были сложными и, преимущественно, антагонистическими. Политические обстоятельства, которые привели к этому, общеизвестны. Уже вскоре после образования, Крымское ханство попало в сферу влияния Турецкой империи. В конце ХV в. турки подчинили себе Южный Крым, чем обеспечили контроль над татарами. Затем в состав империи вошли северное побережье Черного моря к западу от Днепра с опорными крепостями Белгород и Очаков, а также Приднестровья с наибольшей турецкой крепостью в регионе - Бендерами (Тягином). Турция выступала очередным претендентом на мировое господство и потому вела бесконечные войны, а ее отсталая экономика требовала постоянного притока рабов. Турки стали активно привлекать татар к военным действиям от Балкан до Закавказья и поощряли поставку рабов из Северного Причерноморья. В связи с этим начинаются опустошительные нападения татар на украинские земли. Польское королевство, Великое кн. Литовское, а впоследствии и Речь Посполитая, оказались неспособными организовать оборону подвластных им территорий. Безнаказанность и возможность быстрого обогащения только усиливали агрессивные настроения татарской верхушки. Крымские татары никогда не были завоевателями в классическом смысле слова. Их не интересовало покорение новых территорий, а только ясырь и материальные ценности. Поэтому татарские нападения, которые продолжалась двести лет, принесла нашему народу непоправимые демографические и экономические потери.

Однако трагедия Украины бумерангомобернулася и против самих татар. Господствующая в Крыму верхушка мало интересовалась развитием производительных форм экономики - основы нормального развития любого народа, поскольку основные доходы получала от торговли рабами. Поэтому резко затормозился процесс развития новых форм хозяйствования, прежде земледелия. Полукочевое хозяйство не давало возможности большинства населения выбраться из нищеты, и имение от нападений на украинские земли почти не попадала в их руки. Кроме того, с середины XVI в. все большее значение в подрыве экономики Ханства стал набирать еще один фактор - казацкие нападения на татарские города, поселения и кочевья.

Казацкая проблема, как и само казачество, возникли почти сразу после начала татарских нападений. К середине XVI в. нападения казаков на татар были редкими, но их масштабы всячески раздувались ханом и султаном. Впоследствии татары нередко стали заявлять, что их походы провоцируют казаки. Для современников принципиальная демагогичнисть этих заявлений была очевидной. Однако уже со второй половины XVI в. в словах хана и султана была и значительная доля истины в том смысле, что казацкие нападения действительно стали донимать им и вели к значительным убыткам. В представленной публикации рассматриваются нападения казаков на татар в 1570 - 1580-годах - период, когда казачество впервые показало себя реальной силой, с которой мусульманский мир уже должен считаться постоянно.

Начало регулярным нападениям казаков на татар было положено деятельностью Дмитрия Вишневецкого. Однако в 1560-х годах значительная часть казачества была вовлечена в войну против Москвы. Крымское ханство выступало в этой войне союзником Литвы и поэтому правительство последней всеми возможными способами пытался удержать казаков от действий на юге. Но после затухания военных действий ситуация изменилась. В 1569 году поход на окраине Очакова совершили пограничные чиновники во главе с польским магнатом Ольбрахтом Ласким. Понятно, что это дело не обошлось без казаков. У турок и татар были забраны пятнадцать тысяч овец, три тысячи волов и много лошадей [1; 43-44].

Осенью 1570 хан Девлет-Гирей направил султану большую жалобу на казаков, которую тот пересказал в письме к королю. Хан жаловался, что казаки "из года в год зимой и летом" (в другом переводе - "днем и ночью") нападают на татар, забирают их женщин и детей, скот и все добро. Последнее нападение имело место в сентябре 1570 года, когда казаки отогнали овец и крупный рогатый скот. Они также подстерегают купцов, возвращающихся из Москвы и разбивают их валки. В трех таких нападениях казаки отбирали каждый раз по семьдесят тысяч красных злотых как деньгами, так и товарами (в другом варианте перевода - через два-три нападения в каждом по семьдесят-восемьдесят тысяч). Украинские степи стали настолько опасными, что из них было трудно пробираться даже татарским гонцам в Польшу. Несколько раз казаки якобы их перехватывали. Они также поймали пятерых "знаменитых татар", которые по своим делам ехали в Белгород. А хуже положение в тех татар, живущих со стороны Очакова, то есть на правом берегу Днепра, так как казаки нападают на них ежегодно по четыре-пять раз и отбирают у них все имущество, коней, скот и овец. Отношении людей, то султану известно, что в украинском замках - Черкассах, Каневе, Киеве, Брацлаве, Переяславе находится более тысячи мусульман - женщин и детей. И все эти злодеяния совершаются при том, что за последний год татары ни разу не нападали на украинские земли. Понятно, что султан требовал от короля возвращения пленных, скота и всего добра и наказания виновных. Он также напоминал о необходимости выплаты хану привычных "упоминок" [1; 48-51], которые были своеобразной платой татарам за соблюдение мира.

Письмо султана имел также целью предотвратить новые нападения казаков на татар, поскольку хан раз собирался в большой поход на Московию. В мае 1571 Девлет-Гирей смог совершить большие опустошения в Подмосковье. Однако в это же время казаки перешли Днепр (в другом варианте перевода документа - "упали" в Крым), забрала пять тысяч овец, волов и лошадей, чабанов и много татарских женщин и детей. В такой ситуации султан переводил всю вину за возможные нападения татар на польскую сторону [1; 51-52]. По 1572-1573 годы документов о деятельности казаков не найдены, но это объясняется скорее не их бездействием, а тем, что в новообразованной Речи Посполитой после смерти короля Сигизмунда Августа наступило бескоролевья и не было кому адресовать жалобы на пограничные "беспредела".

Летом 1574 года, во время войны против турок молдавского господаря Ивони, в которой активное участие принимали и казаки, последние напали на Белгород, в окрестностях которого проживала небольшая, но очень агрессивная Буджацкая орда. В связи с опасностью от казаков сыновья хана Девлет-Гирея вынуждены всю зиму 1574 - 1575 лет стоять на Днепре. Однако правобережья Днепра оставался открытым. В феврале-марте 1575 великий поход казаков организовал снятинский староста Николай Язловецкий. По явно преувеличенными, но все же показательными свидетельствами московского гонца, в нем участвовало до пятнадцати тысяч человек. Они двинулись на Белгород, а затем прошли берегом Черного моря до Очакова. Татарский мурза Дерби сделал попытку остановить казаков, но был разбит и бежал в Ислам-Керман (Аслан-Городок). Во время этого похода были забраны семнадцать тысяч лошадей. В апреле и мае 1575 года казаки снова ходили на Белгород и Очаков, а в июне - на Ислам-Керман. Татарские мурзы, которые хотели отразить нападение, опять потерпели неудачу - казаки напали на них на переправе через Днепр, триста татар убили, а четыреста взяли в плен. Того года положение татар осложнялось еще и тем, что в Крыму был большой падеж скота и у хана Девлет-Гирея возникли проблемы с организацией нового похода на украинские земли, в который он исправился по приказу султана [2; 215-216, 226]. Казаки принимали активное участие в мероприятиях по обороне. По польским хронистом Мартином Бельским, казаки обнаружили татар в степи, увидев большое беспокойство птиц и зверей. Киевский воевода Константин Острожский, который занимался организацией обороны Киевщины и Волыни, успел собрать ополчение, а казаков из Киева, Черкасс и Канева исправил на "чайках" Днепром вниз. Те нашли татарскую стражу численностью несколько сот человек и разбили ее. Пленные сообщили, что их войско насчитывает до восьмидесяти тысяч человек. После столкновения с защитниками татары отошли, но затем совершили удачный обхиднитй маневр, дождались пока безопасна шляхта разошлась по домам, прорвались в Галичину в Тернополь и, выбрав большой плен, ушли в Молдавию. И уже в ответ татарам, "упав за Перекоп с вождем своим Богданка" (Ружинский), казаки починили там большие опустошения, уничтожая татарские семьи и имущество [3].

В 1575-1576 годах активизировал свою политику в регионе, в частности по Молдавии и украинского казачества, московское правительство. Это объяснялось рядом причин, в том числе бескоролевья в Польше, когда царь Иван Грозный выступал одним из претендентов на польский трон [2; 219-220, 224-225]. На руку Москве была и дестабилизация международной обстановки вокруг Польши. Весной 1575 татары имели информацию, что Иван Грозный неоднократно писал грамоты днепровских казаков с призывом нападать на крымские улусы. Для этого он обещал помощь московских казаков [2; 215]. Зимой 1575-1576 годов царь послал своего посланника к казацкому "головы" Богдана Ружинского и всех днепровских казаков. Хан узнал, что Иван Грозный обещал казакам селитру и другие военные припасы и снова предлагал идти на крымские улусы и Козлов. В свою очередь казаки якобы обязались "государю крепко служить". Интересна реакция на эту весть крымского хана, переведенная послом Ржевским. Для обсуждения ситуации он собрал совет князей и мурз. На совете сам хан заявил, что казаки сначала будут принимать Белгород и Очаков, а татары в безопасности за "хребтом" турок. Однако знатные татары отвечали: "Если придет много людей на лодках, то города их не остановят ... когда и на кораблях к ним приходят турецкие стрелки, то они и здесь их побивают и города берут" [4].

С начала 1576 нападения казаков на татар и турок, Белгород, Очаков и даже Крым, идут почти непрерывно. Тактика постоянного террора имела большой успех. Комендант самой северной татарско-турецкой крепости Ислам-Керман на Днепре сообщал хану, что все татары бежали в Крым за Перекоп, и просил помощи [2; 216]. Именно в это время в Польше началось правление Стефана Батория и хан Девлет-Гирей высчитывал казацкие ущерба татарам уже в письме к новому королю. Он писал, что "... казаки королевства Вашего, переехав Днепр ... в государстве нашем у людей наших лошадей, быдло, поместной, жнецов и пахарей, рабочих в плен взяли". В землях султана казаки также турок "немало побили и злого наделали". А когда царевич Магмед-Гирей (будущий хан) переправлялся через Днепр, казаки "из зада на него ударили и многие побили". Хан писал, что он пытался сдержать своих людей от нападений на украинские земли в период бескоролевья, но его сын Адель-Гирей таки совершил поход, "а то все из казаков Ваших". Очевидно, хан имел в виду походы татар в 1575 году.

Вспоминал хан и о том, что сам готовился к новому походу, якобы на Литву и якобы потому, что литовцы хотели выбрать королем московского царя. А узнав о выборах королем Стефана Батория, он отменил задуманное, зная, что Баторий враг Москвы [5; 68]. Однако московские информаторы называли другую причину возвращения хана из похода. Когда хан собрал своих людей, то оказался большой дефицит лошадей. Вместе татарские мурзы боялись, что если они покинут Крым, то казаки снова его разорят, как было уже за полгода до того. Поэтому 27 мая 1576 татарская орда была вынуждена вернуться из Овечьих Вод за Перекоп [2; 216]. Это событие в определенной степени можно считать знаменательным. По крайней мере это первый известный случай, когда казацкий фактор был назван среди основных причин отмены татарского нападения на украинские земли.

Но не успели татары вернуться в Крым, как трёхтысячные казацкое войско во главе с Богданом Ружинский напало на Ислам-Керман. Возможно, казаки собрались, чтобы встретить татарскую орду на переправе через Днепр или опять идти в Крым за отсутствия там мужчин во время похода татар. И осторожность татарских мурз оказалась вполне обоснованной. А когда татары вернулись назад, то казаки решили не распускать войско, а лишь скорректировали свои планы. Они опустошили окрестности Ислам-Кермана, в самом замке взорвали башню, и ночью шестьсот казаков прорвались в город. Хан послал помощь и многие казаки загинуло.Але дело было сделано. Ислам-Керман лежал в руинах, и татары покинули его за угрозы новых нападений. Хан жаловался султану, что казаки взяли этот город, а также опустошили миндер-город (?) И окрестности Очакова и Белгорода. А от Стефана Батория требовал наказания "своевольных казаков" перед татарским послом, ставя это главным условием "согласия и дружбы" между двумя странами [6].

Тяжелой потерей казаков под Ислам-Керман была гибель князя Богдана Ружинского, который, "... когда подложили под замок порох, стал на плохом месте, потому зря погиб". Это событие стало широко известной (даже за пределами страны - в Австрии), и гибель Ружинского вызвала всеобщий грусть [7]. Вскоре после этого казаки снова напали на окраине Тягина, где сожгли села, и на Очаков, в котором сожгли предместья. В ответ на жалобы турок и татар Стефан Баторий в инструкции послу в Турции приказал отвечать, что в Польше не знают названных турками главарей похода князей Мисько и Василия.

Король обещал татарам послать своего дворянина и "благородных людей" на приграничье в Черкассы, Канев, Белой Церкви, Брацлава, Винницы, Бару, где они вместе со старостами имели расследовать эту историю. Вместе Стефан Баторий предостерегал турок от мести Польши с помощью татар, заявляя, что невиновны не должны страдать, а низовые казаки - это никому не подчиненный беглецы и преступники из разных стран, а также жертвы татарских нападений. Баторий выражал категорический протест и против планов турок построить замки на урочищах Балаклее и Чанчаклеи, поскольку эти земли считались коронными. Турки хотели построить их под предлогом, что это поможет унять казаков. Но король указывал, что это не даст результатов, так низовци живущие у московских границ по Днепру [8].

В сентября 1576 года Стефан Баторий сообщал шляхте Русского воеводства, что он договорился о мире с турецким султаном и крымским ханом о мире. Но "своевольные люди" "стерпеть не смогли" и напали на Аслан-Городок и во Тягином сожгли немало сел, "... многие помордувалы, многие плена взяли, многие другие невыносимое шкод починили". Эти нападения вновь вызвали международный скандал. Султан направил чауша с угрозами и требованиями наказания виновных, а Баторий отвечал, что все это делается без его ведома [9; 54-55]. Буквально через несколько дней казаки снова показали актуальность пограничных дел. 8 октября Тягинская паша Резван направил королю письма с жалобой на новое нападение казаков на поселение под Тягином и на Очаков [10, 24].
Весной 1577 года, по сообщению царевича Магмед-Гирея "низовой гетман" Шах ограбил татарского посла, возвращавшегося из Москвы. Татары якобы именно собирались в поход на Москву, но затем двинулись на Волынь в поисках Шаха и киевского воеводы Константина Острожского, "с розказання" которого будто действовали казаки. Магмед-Гирей писал молдавскому господарю, доставшийся до Дубна, искал виновников под сорока замками и по селам Волыни, но не нашел. По дороге они привычно все жгли и грабили [5; 109-110, 138-139]. Кажущееся Магмед-Гиреем незнание, где мог находиться князь Острожский, вызывает сомнения в его искренности. Князь, как всегда, находился в своем родовом гнезде - Остроге, к которому татары, очевидно, просто не решились идти. Наконец, после нескольких боев татары отошли [11; 1405-1407].
Но в целом 1577 для татарского пограничья оказался довольно спокойный, поскольку казаки были заняты молдавскими делами. В начале мая следующего 1578 султан передал Баторию очередную жалобу хана, в котором говорилось об опустошении казаками пастбищ, где раньше пасли сотни тысяч овец и новое разрушение Ислам-Керман. Опять прямо указывалось, что это делают казаки из Брацлава, Черкасс и Канева. Интересно, что в турецком варианте название Канев ("Кан-Эви") означает "Дом крови", что можно считать символическим [12; 295-308]. В декабре уже молдавский господарь, который был вассалом Турции, жаловался на какого казацкого атамана Лукана (Лукьяна?), Который напал на молдавские земли, но потом вернул в Очаков и взял там сто восемьдесят лошадей. Хозяин также высказывал свое мнение о слухах, что казаки собираются идти в Молдавию с каким татарским царевичем, считая их нереальными, поскольку "... не могут соединиться волк и овца" [9; 150-151].

1579-1581 годы стали самыми спокойными на украинском-татарском пограничье. Начался завершающий этап Ливонской войны Речи Посполитой против Московии. Большинство казачества действовала на восточном театре военных действий. Крымское ханство выступало союзником Польши, но одновременно по приказу султана хан был вынужден вести татар в далекое Закавказье против Персии. За эти годы на Приднепровье произошел лишь один, но весьма своеобразный инцидент. Весной 1581 на днепровской переправе казаки взяли в плен двух татарских царевичей. Хан жаловался на это королю и потребовал их возврата. Царевичи, в свою очередь, тоже жаловались на казаков, но просили не выдавать их обратно. Официальный казацкий старший Ян Оришовський сообщал по этому поводу, что в Крыму произошел конфликт между ханом и его братьями, которые не хотели идти воевать в Персию. Одного из братьев хан казнил, а двое сбежали. Интересно, что двух мурз по сопровождению царевичей и нескольких татар казаки сразу продали обратно, чтобы "недостаток и наготу свою прикрыть". Царевичи тоже хотели откупиться. Со своей стороны, предложил большие деньги и хан, чтобы потом на глазах у казаков казнить беглецов. Но казаки отказались от этого предложения и отдали царевичей черкасском старости Михаилу Вишневецкому, который специально приехал за ними "за пороги". Для расследования дела на днепровский Низ было отправлено королевского дворянина Косса, который не только признал правомерность действий казаков, но и добавил от себя ряд подробностей: что царевичи вообще сдались сами, они просят отправить их к султану или помочь сесть в Крыму; хан хочет их убить и послал к казакам мурз с обещанием дать за царевичей семьдесят тысяч красных злотых и четыреста сорок четыре атласных кафтанов, а если казаки их выдадут, мурзы имели поручение сразу их убить [13].

Окончание войны против Москвы сразу изменило ситуацию на юге. В середине декабря 1582 польный стражник Станислав Гульск сообщил королю о подготовке белгородскими татарами нападения на украинские земли, а также, что "своевольные люди" из Прилук и Немирова только забрали у турок несколько тысяч овец. Очевидно, что забрали из-под Тягина, потому жалобу через своих людей направил местный санджак-бей [14].

Где тогда же в декабре стало известно о еще одном событии, подтвержденную татарским гонцом, который прибыл в Краков в начале января 1583 года. Казаки разбили посольство татар, которое возвращалось из Москвы. Было убито посла Исаака-Мурзу и нескольких его людей, а также взяты упоминки и подарки от московского царя. Это уже было событие исключительное и по-настоящему скандальная. Хан выдвигал требование вернуть все отнятое казаками, оценив ущерб в пятьсот тысяч аспров (сто шестьдесят тысяч злотых), и расправиться с ними. Хан также пригрозил, что собирается лично искать сатисфакции на украинских землях, готовится к походу и ждать ответа короля на Конских Водах возле Днепра. 8 января стало известно, что хан с татарами уже "лежит на поле", а вслед за гонцом в Польшу спешит великий посол [15]. Позже узнали и о некоторых подробностях нападения казаков. Они имели большой отряд пехоты и конницы, выследили посольство и напали на него ночью на стоянке. Вместе с татарами ехали турецкие купцы, которые также были ограблены. Татары никак не могли надеяться нападения, поскольку это случилось в пределах Московии за восемь дней пути от границ Речи Посполитой. С примерного расчета расстояний можно сделать вывод, что нападение произошло где-то в районе Северского Донца. Если же поздняя упоминание в инструкции короля на уездные сеймики в 1584 году верна, то это произошло где-то в верховьях Самары. Кроме того, напав на татарские кочевья, казаки забрали у них девять тысяч овец [16].

Но и этим дело не ограничилось. 12 января в Краков прибыл турецкий чауш с письмами от султана и визиря. Турки требовали возмещения убытков, которые они понесли во время новых нападений казаков на Очаков и Белгород. Очевидно, что они произошли где-то в ноябре-декабре 1582 года. Казацкий отряд количеством в пятьсот человек во главе с неким вышкой (?) Напал на пригород Очакова, забрал много лошадей, скота и большой плен. Султан прямо указывал на участие в походе людей Вишневецкого: "... люди старосты черкасского в лодках вместе с казаками подъезжали Днепром под замок мой Очаков, делали большие вреда и многими скорбями" [17].

Хан Магмед-Гирей течение месяца терроризировал польские власти угрозами похода на Украину, если та не накажет казаков и не возместит ущерб за ограбление посольства и забранных казаками овец. Хан также требовал немедленно дать пять тысяч злотых в счет привычных ежегодных упоминок. Такое же давление делали и турки [18]. Однако это дело закончилось ничем, поскольку хан был болен, находился в натянутых отношениях с турками, а Баторий исправил навстречу военные силы, что бывало крайне редко. Вскоре, летом 1583 казаки разрушили Бендеры (Тягин), что вызвало большой турецко-польский конфликт, Польши удалось уладить казнью тридцати одного казака и выдачей побраних ими орудий [19; 128-135]. В течение 1584 года, по сообщениям татар, казаки пять раз нападали на них, забирая лошадей, крупный рогатый скот, овец и прочее добро. Зимой 1584 - 1585 годов тоже упоминаются несколько нападений казаков на татар. Крымские царевичи несколько раз собирались походом на украинские земли, но в итоге отказывались. Брат хана Али-Агиб-Гирей в письме Стефана Батория от марта 1585 писал, что с трудом отказал своих братьев-царевичей от похода, помня о мире между двумя странами, и просил немедленно прислать за это дань и дополнительно три тысячи талеров. Попутно царевич напоминал-угрожал, что терпение хана не безгранично, он собрал сто тысяч войска и десять тысяч янычар и готов двинуться через Днепр [20].

И очередная задержка татар и в этот раз объяснялась вовсе не декларируемым терпением. В Крыму шла длительная и изнурительная междоусобная борьба. Сначала хан выяснял отношения со своими родственниками. Затем этот конфликт имел неожиданное продолжение. Под давлением князей и мурз Магмед-Гирей отказался выполнять приказ султана идти в новый поход в Персию. Фактически это означало разрыв с Турцией. Хан даже перешел к наступательным действиям и осадил Кафу. Султан послал в Крым карательную экспедицию и нового хана - Ислам-Гирея. Крымская знать перепугалась и отступилась от Магмед-Гирея. Тот был вынужден бежать и на начале 1584 года погиб. Но борьбу продолжил его сын Саадат-Гирей. Он поднял восстание и с помощью плетей захватил власть в Крыму. Ислам-Гирей бежал под защиту турок в Кафу. Местный паша Осман снова вмешался в конфликт, повстанцы были разбиты, и через три месяца Ислам-Гирей вернулся к власти, а Саадат-Гирей бежал в плетей на Поволжье [21]. По сообщению Гейденштейн, Стефан Баторий был готов использовать эту ситуацию для нейтрализации Крыма "на вечные времена". Однако польский сейм ограничился лишь разговорами о способах защиты от татар [22; 169].

Именно к этому периоду относится ли не первая попытка казаков во главе с Яном Оришовським вмешаться в татарские дела. Согласно московскими донесениями, казаки дважды ходили на татарские улусы, забрали сорок тысяч голов скота и большой плен. Но потом Оришовський послал к хану четырех посланцев с предложениями мира и своей службы за плату против любого неприятеля Крыму, кроме "литовского короля" - то есть против Турции или Москвы. Хан (это должен быть Саадат-Гирей) отвечал готовностью принять их, но дело сорвалось, очевидно, через изменение хана и политической ситуации, поэтому казаки снова начали свои нападения [23; 251]. Если предположение, что предложение Оришовського пришлась именно на период противостояния Крыму туркам правильное, то здесь мы имеем дело с первой попыткой установления "стратегического партнерства" между казаками и татарами. Возможно, что казаки даже в какой степени успели принять участие в крымском конфликте. поскольку есть упоминание, что Саадат-Гирей имел поддержку от донских казаков [24; 442].

В мая 1585 года от нового хана Ислам-Гирея пришла жалоба, что казаки напали на татарские выпасы и забрали якобы аж тридцать (сто десять?) Тысяч овец и десять тысяч волов. Такие большие цифры вызвали недоверие у польских панов-рад, но факт нападения и нанесения татарам большие убытки был неоспорим. Хан потребовал вернуть все награбленное и казнить виновных. В противном случае он переводил на короля ответственность за возможное нарушение мира со стороны татар [25]. Хан повторял и традиционные требования вывести низовцив из Днепра и жаловался на Оришовського. Но польская сторона тоже отвечала традиционно: что казаки - это преступники из разных стран, на Низу "имеют склад", а Оришовського король держит на Днепре раз против казацкого своеволия. Вместе король пообещал исправить на Низ своего дворянина Глембовського, который должен вернуть татарам все награбленное [26]. И хотя судьба этого дворянина оказалась несчастливой, следующие полтора года о казацких нападения на татар информации мы не имеем.

Но есть другое чрезвычайно интересное свидетельство. В мая 1586 года татарская орда спешно, по приказу султана, выбралась в новый поход. Казацкая стража во главе с Криштофом (Косинским? Кремпского?), Которая стояла на таванський переправе, внимательно следила за противником. Вода была высокая от разлива, и татары не решились переправляться на Тавани, а пошли вверх по Днепру. Вовремя предупрежден Криштофом старший Богдан Микошинского уже ждал врага на другой переправе - Таволжанский острове. Здесь татары попытались форсировать Днепр, но казаки вступили в бой на воде. По словам Микошинского, они уничтожили около трех тысяч татар и захватили много лодок с седлами и продовольствием. Встретив сопротивление, хан пошел дальше вверх по Днепру, но казаки шли следом за ним правым берегом. Богдан Микошинского сообщал об этом в другой казацкого старшину - Каспара Подвысоцкого, и просил передать предупреждение военным властям [27; 34]. Если все описанное Микошинского правда (а преувеличения могли касаться количества погибших татар), то сражение на Таволжанский переправе можно вписать в историю казачества красной строкой. Ведь это первый известный случай, когда казаки остановили татарскую орду на подступах к Украине.

В конце 1586 умер король Стефан Баторий. В Польше началась междоусобная борьба за престол. Это развязало руки казакам. Уже в январе 1587 года султан прислал чауша с жалобой, что сразу после смерти короля Стефана казаки опустошили окрестности Тягина [28; 113]. Где-то в мае-июле казаки разрушили Белгород [22; 221] и Очаков. Поход на последний произошел где в июле. Есть свидетельства, что до Очаковского замка они подступили ночью, вскарабкались на его стены по лестницам, а затем ограбили и сожгли замок, город и окрестные села [29]. Турки заставили молдавского господаря направить на восстановление укреплений Очакова пятнадцать тысяч рабочих и три тысячи колесниц и еще и войско для их охраны [30; 252]. На заседании турецкого Дивана было принято решение направить войска против Польши [28; 113]. Для турок это был хороший повод, чтобы оказать давление на Польшу с целью добиться желаемого для них результата выборов короля.
В течение следующего года казаки занимались молдавскими делами. Лишь 9 августа 1588 стало известно, что князья Ружинские собрали четыре тысячи казаков и двинулись "определенное" на Белгород с намерением взять этот замок. Ружинские, очевидно, принимали участие и в прошлогоднем нападении на Очаков, потому намеревались забрать себе из Запорожья трофейные пушки [31]. Возможно, что эта информация нового черкасского старосты Александра Вишневецкого зафиксировала начало похода в Приднестровье, где казаки напали на турок, которые стояли на границе [28; 119]. Впрочем, речь могла идти и о походе казаков на побережье Крыма между Козлов (Евпатория) и Перекопом. По московскому источником, казаки количество тысяч пятьсот человек высадились с моря и опустошили семнадцать сел. Султан даже угрожал хану наказанием, если тот будет допускать подобные нападения [23; 251].
Со времени коронации нового короля Сигизмунда III (1587 год) польская дипломатия вела переговоры с Турцией для перезаключения мирного соглашения между двумя странами. Сразу все складывалось как нельзя лучше. Турция поддержала кандидатуру Сигизмунда и была заинтересована в мире с Польшей [32; 71]. Но под конец мирным переговорам в Константинополь пришла новость, что казаки напали на турецкие корабли на море, разбили и разграбили их. Султан "очень этим обижался", но все же подтвердил мирное соглашение. Но едва посол выехал в Польшу, как стало известно о нападении казаков на Козлов (Евпаторию). Это произошло примерно в конце июня - начале июля 1589 [33]. Похоже, что здесь действовала та же флотилия, которая уничтожила турецкие корабли. Казаков, которых на чайках было около восьмисот человек, возглавлял атаман Кулага. Время нападения было хорошо рассчитано, потому что в городе как раз проходил ярмарка, и там были большие склады товаров. Были разграблены триста турецких купцов. Но то казаки слишком задержались, увлекшись грабежами, то очень близко был татарский калга, который напал на них. В самом городе произошел большой бой, в котором погиб Кулага, несколько десятков казаков попали в плен, но остальные смогла отплыть. После нападения на Козлов, казаки якобы еще ходили на Белгород, где сожгли предместье, и Азов, где взяли в плен триста человек и ограбили бухарских купцов. Турки были вынуждены принимать срочные меры: направить до устья Днепра три больших катиргы, в каждой из которых было по триста янычар с пушками, чтобы перекрыть казакам выход в море [34]. В целом среди казацких "шкод" последних лет канцлер Замойский называл разрушения Тягина, Белгорода и Очакова, нападение на турецкие корабли, ограбление Козлова [35].

Нападение казаков на Козлов резко изменил ситуацию. Очевидно, что турецкие купцы смогли повлиять на верхушку страны или при нападении прямо пострадали интересы высших сановников. Реакция Турции была мгновенной и крайне агрессивной. Великий визирь Синан-паша приказал татарам идти на украинские земли, а в самой Турции начали готовить войска для войны против Польши. Татары оказались начеку. Возможно даже, что они собирались в поход еще до событий в Козлове, потому что в конце июня они уже якобы были вблизи украинских земель [36]. Чтобы поощрить татар, султан еще и направил хану десять тысяч красных золотых для мобилизации ногайских улусов. Вдруг выплыла и "рука Москвы". Московский посол якобы дал хану пятьдесят тысяч золотых с просьбой идти на польского короля, а затем сопровождал татар к Днепру, чтобы лично убедиться, что все идет, как положено [1; 64-65].
Татар повел лично хан Казы-Гирей. Уже 18 августа "облака татар" появились в окрестностях Львова. Татары разложили кош вблизи Тернополя, а их чамбулы опустошали Русское воеводство и Подолье. Власть не смогла на организованное сопротивление. Отдельные бои имели место во Бусском, Галичем, Дунаевом и Баворовом. Населения, шляхта и жолнеры понесли большие потери. Украинские воеводы князья Константин Острожский и Януш Збаражский собрали значительные силы, и через вражду между собой не объединились для отпора противника [37]. Из польских хроник можно сделать вывод и о других причинах успеха татар, главная из которых - игнорирование польской шляхтой и властью проблем обороны украинских земель [38].

На этом фоне резким контрастом полной беспомощности власти и шляхты выступают действия казачества. Уникальным документом, который дает описание последующих событий, является письмо низовых казаков к коронного гетмана Яна Замойского от 10 октября 1589. Узнав о походе татарской орды, казаки двинулись с мест летних промыслов на Запорожье навстречу ей в Днестр. Запорожцы встретили татар, которые уже уходили, над Днестром на реке Каменке в двух милях от молдавского города Сорок. Они неожиданно напали на один из татарских коробов, в котором было шесть тысяч татар, уничтожили две тысячи семьсот человек, в том числе одного царевича и нескольких представителей знати.

Казы-Гирей, который был неподалеку, услышав "крик и шум и погром над своими", поспешил на поле боя, окружил казаков и пытался их уничтожить. Однако те умело оборонялись лагерем. Разгневанный хан гнал своих людей вперед, и, как писали запорожцы, враг "... к нам потопом ушел, чего мы уже в битвах никогда не видели, такой мощности и смелости того неприятеля Креста Божьего ...". Тогда казаки вышли из лагеря и дали бой в открытом поле, возможно специально ударив на самого хана. Погибло несколько значительных мурз, во ханом были убиты лошади, и, понеся большие потери, татары были вынуждены отступить. О турках казаки узнали, что их сорокатысячное войско двинулось вверх по Днестру. Впоследствии татарские заключенные и другие информаторы дали полякам свидетельства, что татары потеряли девять тысяч человек, хана был ранен в ногу, убит его двоюродного брата, ханского казначея, нескольких мурз и было отражено большой плен [39].
Польша получила передышку и начала подготовку к войне, но всеми силами пыталась ее отвлечь. Среди условий мира султан называл прежде наказания казаков, которые уничтожили турецкие крепости и "... мусульман, наших подданных, истребили огнем и мечом и многих жен, сыновей и дочерей вывели в плен, а ... все имущество обратили на добычу". Он отказывался утверждать новое соглашение, пока не будут выполнены его условия: восстановление разрушенных крепостей за счет поляков, возвращения всех пленных, оружия, имущества, выплата ежегодной дани за убитых мусульман ивинищення всех "разбойников-казаков ... чтобы о них не осталось и памяти 'памяти "[40; 191-192].
Оснований для такой жесткой позиции было достаточно. Ведь есть упоминания, что даже в разгар польско-турецкого конфликта зимой 1589 - 1590 лет казаки снова ходили на молдавское приграничья [36; 127] и напали на Крым [28; 226]. Но в целом речь шла не только о нескольких отдельных, пусть и крупных, постирал. Казаки систематически подрывали экономику Турции. Молдавия, Подунавья и Северное Причерноморье выступали основной продовольственной базой столицы Османской империи. И даже небольшие, но постоянные нападения казаков приносили Турции большие убытки. Австрийский агент в Константинополе пересказывал слова великого визиря: "Каждый раз, когда дело касается быков и овец, предназначенных для отправки в Константинополь, указанные овцы и быки и другое вьючное скот оказываются забранными в Польшу. Земле султана, лежащие у границ Польши, лишены населения и опустошены ... миру не быть, пока те очаковские поля снова не станут султанскими и разбойники, которые находятся в тех местах, не будут изгнаны, чтобы даже их имена было забыто "[40; 321].
Если казацкие нападения так больно донимали Турции, то положение Крымского ханства было еще сложнее. Ведь основные убытки от казаков в Причерноморье несли татары. По 1570 - 1580-е годы украинские казаки совершили до сорока нападений на Крым, татарские улусы, в том числе те, которые находились вблизи турецких крепостей Белгорода и Очакова. Если считать только упомянутые в источниках цифры, то казаки взяли крайней мере сто тысяч голов быков и овец, семнадцать тысяч лошадей, триста шестьдесят тысяч злотых деньгами, не менее тысячи человек плена, не считая всего остального. От каждого крупного татарского нападения украинские земли несли значительные потери. Но, если наложить приведенные цифры на экономическое и демографическое положение ханства, то масштабы понесенных татарами потерь уже можно считать сопоставимыми (в процентах к общему потенциала) с украинскими. В дальнейшем масштабы казацких опустошений преуспевали. Однако, если взглянуть на эти трагические события с исторической перспективы, то, очевидно, что украинский-казаки и татары взаимно обессиливали друг друга. Беспокойство на пограничные также не давал возможности для экономического освоения обширных степных пространств - главного резерва экономического развития обоих народов. А польза от этого имели только близкие и дальние соседи. И совсем не случайно через двести лет, в конце XVIII века, слабые Крымское ханство и Запорожская Сечь стали легкой добычей Российской империи.

ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА
1. Жерела в историю Украины-Руси. - Львов, 1908. - Т.8.
2. Флоря Б.Н. Росс